Пользовательский поиск

«Белые картины» (о проблеме аутизма)

Я вспоминаю, как несколько лет назад во время пребывания в Сан-Франциско у меня оказалась свободной вторая половина дня и я решил пойти в музей. Там была выставка работ художника-минималиста Роберта Раймана. Я никогда не слышал о нем, но за неимением лучшего рискнул. И вскоре оказался в состоянии полного смятения. На выставке были представлены сотни белых картин: большие белые картины, маленькие белые картины. Ничего, кроме белых картин. Очень странно, подумал я. Этот парень просто дурит нас! Надо же — белые картины! Современное искусство в наихудшем виде. Так рисовать может любой.


Однако вскоре я заметил, что на самом деле все картины вовсе не одинаковы. Размер картин варьировал от очень большого до очень маленького, но и техника письма тоже изменялась от картины к картине. Иногда художник пользовался большой кистью, иногда — маленькой. Иногда можно было увидеть проглядывающий сквозь краску холст, на других картинах весь холст был сплошь покрыт краской. На одних полотнах были приклеены скрепки для бумаг или кусочки белой пленки, а другие словно сами по себе парили в воздухе. На одних краска лежала толстым слоем, на других — очень тонким. И когда я обратил внимание на эти детали, картины предстали передо мной во всем своем едва ли не безграничном разнообразии. И мне стало любопытно смотреть, какими способами художник варьирует одни и те же детали, и какого эффекта он при этом добивается.

Вскоре я был просто потрясен необыкновенным богатством картин и стоял, пораженный мастерством художника! Какой парадокс! Сотни белых картин, среди которых нет и двух похожих! Очевидно, что этому художнику никогда не бывает скучно писать белой краской. Его интересовала сама техника живописи, физические свойства краски, ее консистенция, движения кисти, фактура, размер холста и т.п. В отличие от большинства картин, на полотнах Раймана не было ни фигур, ни фона, ни «близко», ни «далеко», ни затенения, ни тени. Только белая краска, но положенная тщательно и с умом. В картинах не ощущалось внешнего влияния и не было никаких сюжетов. В них не было также ни художественной экспрессии, ни аффекта. Он рисовал саму «буквальность». Через простое повторение и тщательный отбор он донес до зрителя острое чувство физического субстрата мира — мира, покрытого слоями языка и метафор. Он сумел увидеть бесконечное разнообразие в такой простой вещи, как белый цвет.

Глядя на эти картины, я смог увидеть потенциальное разнообразие, заключенное в одинаковости. Я старался понять, как человек может постоянно интересоваться визуальными деталями и не испытывать скуки. Это был мир чистого ощущения, в нем было не больше глубокого смысла, чем в разнообразии простейших вещей. На какой-то короткий миг я представил себе, что смог увидеть мир так же, как видит его человек с ASD. Должно быть, удовольствие, которое я испытал, глядя на эти картины, сродни тому удовольствию, которое испытывает Джастин, когда слушает гром, или Крис, когда наблюдает за деревьями, «танцующими» на ветру. Этому художнику доступен тот уровень восприятия, который присущ всем людям с аутизмом или с синдромом Аспергера. Я знаю, что Райман не принадлежит к их числу. Напротив, он ничем не отличается от большинства из нас. И мне известно, что большинство людей с аутизмом – не художники. Но Райман открыл, если не осознанно, то интуитивно, тот мир, в котором живут люди, страдающие аутизмом или синдромом Аспергера. Он распахнул дверь и позволил нам заглянуть в него.

Принципиальная разница заключается в том, что этот художник может свободно перемещаться между миром восприятия и социальным миром. У него есть выбор. У людей, страдающих аутизмом, такого выбора нет; они заперты в своем мире. Но и без метафор жизнь ценна. Люди с аутизмом и синдромом Аспергера не могут размышлять над своим опытом; нам же язык позволяет отойти на некоторое расстояние от восприятия и дает свободу, которая с этим приходит. Метафоры освобождают нас от буквальности. Язык дает нам даже средство контроля над миром, подчас на наш собственный страх и риск. Способность видеть воспринимаемый мир присуща всем нам, а не только аутистам Джастину или Крису. Нейропатология аутизма высвобождает и, возможно, усиливает ее. В нас эта способность стеснена, она привязана к языку, к метафорам и к социальным правилам. Но иногда и мы способны увидеть воспринимаемый мир и благодаря этому понять значение тех таинственных искаженных путей, по которым может пойти развитие человека.




nazdor.ru
На здоровье!


Пользовательский поиск

Узнайте больше:



Большинство диет для похудения просто крадут ваши деньги


Беременность | Лечение | Энциклопедия | Статьи | Врачи и клиники | Сообщество


О проекте Карта сайта β На здоровье! © 2008—2017 
nazdor.ru, nazdor.com
Контакты Наш устав

Рекомендации и мнения, опубликованные на сайте, являются справочными или популярными и предоставляются широкому кругу читателей для обсуждения. Указанная информация не заменяет квалифицированную медицинскую помощь, основанную на истории болезни и результатах диагностики. Обязательно проконсультируйтесь с врачом.

Размещенные на сайте информационные материалы, включая статьи, могут содержать информацию, предназначенную для пользователей старше 18 лет согласно Федеральному закону №436-ФЗ от 29.12.2010 года "О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию".