Лечебная педагогика чувства собственного движения

Как в течение жизни развертывание чувства собственного движения не имеет возрастных границ, но всегда принимает в себя новый опыт, так и в рамках лечебной педагогики значение этого чувства велико. Это свя­зано с тем, что большая группа нарушений развития и инкарнации тес­но связана с образованием моторики. Ребенка, нуждающегося в душев­ном уходе, легко распознать уже по форме и виду его движений, и было бы нетрудно написать учебник лечебной педагогики исключительно с точки зрения двигательных расстройств. Такого рода подход во многих главах касался бы существа отклонений в образе поведения.

Можно даже сказать, что не существует нарушений развития и инкарнации, которые бы в большей или меньшей мере не выражались бы в нарушениях моторики. Это тотчас станет понятным, если мы вспомним о том, что приобретение способности прямохождения, обучение родно­му языку и пробуждение мышления являются достижениями индивиду­альной моторики, которая постепенно помогает душе - в истинном смысле слова – закрепиться в теле. Шаг за шагом душа овладевает раз­личными комнатами телесного дома, и каждый из этих шагов – это мо­торное исполнение. Осваиваются новые формы движения, одновремен­но расширяя также область опыта чувства собственного движения.

Это чувство почти подобно измерительному инструменту, который показывает степень приобретенных моторных способностей. Но, как мы уже видели, это инструмент, который в то же время соучаствует в при­обретении способностей. Некоторые примеры могут пояснить сказан­ное.

Так, слишком медленное развитие моторики у монголоидных детей имеет следствием тяжелую задержку развития этих людей. Они, боль­шей частью, с запозданием на год начинают ходить; речь у них появля­ется только на третьем году, и обучение речи длится так долго, что ино­гда уже достигается половая зрелость, прежде чем из нее начинается развиваться мышление. Но это уже слишком поздно. Чувство собствен­ного движения сильно отстает, обучение новым моторным комбинаци­ям исключительно затруднено. Для монголоидных взрослых не интел­лектуальная отсталость закрывает многие профессии, но существенную роль играет недостаток пластичности в области чувства движения. Вследствие этого затруднено приобретение новых ремесленных навы­ков.

У слепых детей после третьего года жизни наблюдаются странные и причудливые навязчивые движения, гримасы, ритмические подергива­ния тела, они постоянно трогают пальцами глаза и др. Вследствие этого моторика развивается в неправильном направлении и в то же время не­правильно развертывается чувство собственного движения. Слепота препятствует им интенционально связываться с чувственной деятельно­стью глаза. И, поскольку вчленение мускулатуры в «отношения равно­весия и распределения сил окружающего мира» осуществляется только частично, то, как своего рода реакция, возникают навязчивые движения. У глухих детей наблюдается подобное же поведение, но только мотор­ные действия не навязчивые, но настойчивые. Глухие часто ведут себя грубо, агрессивно, шумно и заносчиво. Вследствие своего недостатка они слишком сильно напрягают глаза, и зрительный акт становится как бы навязчивым. Вследствие этого им недостает тонкого расслабления моторики, что как раз достигается развитием речи и способности слу­шать. Так чувство собственного движения остается как бы бесчувствен­ным; оно вместо душевного принимает механический характер.

Совершенно особое нарушение чувства собственного движения наблю­дается у детей с двигательными затруднениями. У спастиков и атетотиков, атактиков и страдающих односторонним параличом нарушения объясняются, главным образом, тем, что у них не может полностью раз­вернуться нормальное мышечное чувство. Конечности парализованы не только из-за недостатка моторики, но также из-за потери или недостатка сенсорики. Вследствие этого руки или ноги, или и те, и другие, стано­вятся как бы частями внешнего мира. Ребенок ощущает конечности как бы не принадлежащими ему, не связывается с ними. Он рассматривает парализованную руку как часть внешнего мира, которую можно носить с собой или вообще не обращать на нее внимания. Ибо из-за того, что чувство собственного движения, вследствие потери моторики, осталось неразвитым, недостает также вчленения руки в пространство тела (не­достаточность чувственного ощущения).

Поведение такого рода меняется в зависимости от вида паралича. Это особенно отчетливо видно у страдающих односторонним параличом (гемиплегия). У страдающего атетозом, напротив, происходят постоян­ные, толчкообразные прерывания в сфере ощущений, которые обуслов­лены у него чувством движения. Непроизвольные движения, нарушаю­щие нормальное функционирование моторики, разделяют также вос­приятия положения и движения конечностей.

Там, где спастический паралич захватывает все четыре конечности (тетрадлегия), моторика и чувство собственного движения полностью разделяются. Моторный застой препятствует потоку всех движений, и вследствие этого также восприятие неподвижных конечностей остается застывшим или склеротичным. Подобно панцирю охватывает чувство собственного движения безжизненные руки и ноги.

У всех атактичных детей, прежде всего у тех, которые страдают цереб­ральной атаксией, нарушения чувства собственного движения особенно отчетливы. Поскольку в этом случае они сопровождаются частичной потерей равновесия, движения становятся жесткими, неуверенными и твердыми. Постоянная «боязнь упасть» сдерживает каждую попытку движения и часто в зародыше поражает моторную активность. Такие дети испытывают большие трудности даже при обучении их простым формам прямохождения. Им очень помогает, если им предлагается «третья нога» в виде опоры для ходьбы. Они тогда легче переходят к свободному хождению, преодолевают страх и развивают при этом еще не развернувшееся чувство собственного движения.

Вообще, очень важно детям с двигательными нарушениями помогать развивать собственные движения с помощью механических средств (ходунки). Всяческими способами нужно способствовать развитию чув­ства собственного движения. Иначе дело обстоит с корсетами и гипсо­выми кроватками. Они сдерживают развитие чувства собственного движения и везде, где это возможно, должны быть запрещены.

В то же время дня тренировки и стимулирования чувства собственного движения необходимы пассивные двигательные упражнения. Чем регу­лярнее они проводятся, тем больше укрепляется способность к ощуще­ниям в области чувства собственного движения. Пальцы и руки, ступни и ноги, бывшие до сих пор для ребенка чуждыми телами, теперь вклю­чаются в сферу его сознательного опыта. Они вписываются в его телес­ную схему, и только когда этот процесс уже начался, должны интенсивироваться активные двигательные упражнения.

Нужно всегда сознавать, что движения парализованных членов только тогда возможно успешно упражнять, если предварительно в этой части тела удастся до определенной степени пробудить чувство движения. Если речь идет о развертывании произвольных форм движения, то дело здесь не столько в моторике, сколько, прежде всего, в пробуждении сенсорики. Эвритмия и лечебная эвритмия – это прекраснейший инст­рументарий для оживления чувства собственного движения. Ибо эвритмические формы движения несут в себе характер речи и музыки, и по­этому по своей сущности они родственны всякой моторике. Эвритмия – это истинная учительница чувства собственного движения, и об этом в лечебной педагогике никогда нельзя забывать. Никакая гимнастика не может заменить того, что может сделать эвритмия для пробуждения мускульных ощущений и двигательных восприятий.

В то же время при обучении и воспитании детей с нарушениями движе­ния никогда не следует упускать этот элемент «радости». Ведь она яв­ляется той прекрасной искрой Божьей, которую воспел Шиллер.

Радость – мощная пружина Ритма вечного природы. Радость крутит шестеренки Мировых больших часов.

Радость – это то, что излучается из любого исполненного движения; она суть пра-элемент всякого творения, и мы должны ее воспринимать как живой образ, который запечатлевает в нашей душе чувство собственно­го движения.

Кто когда-нибудь имел дело со спастическими детьми, тот знает, что уныние и печаль являются главными элементами их душевного настроя. Ибо чувство собственного движения не имеет достаточной силы, чтобы воспламенить в душах этих детей радость. Нет лучшей помощи, чем встречать их с лучащейся, открытой улыбкой. С улыбкой действовать, с улыбкой помогать, с улыбкой жить в обществе этих детей. И здесь справедливы прекрасные слова, которые оставил нам в одном из своих стихотворений Франц Верфель:

Schopfe du, trage du, hatte

Tausend Gewasser des Lachelns in deiner Hand!

Lacheln, selige

Feuchte ist ausgespannt

All ubers Antliz.

Lacheln ist keine Falte,

Lacheln ist Wesen vom Licht.

Черпай, неси, держи

Миллионы потоков смеха в своих руках!

Смех, блаженная влага

Разошлась по всему лицу.

Улыбка – это вовсе не губ изгиб,

Улыбка – в ней сущность света.

В этих стихах содержится нечто от внутреннего существа чувства собственного движения, призыв, который указывает на душевный свет, который может помочь нам пробудить это чувство у детей, нуждаю­щихся в душевном уходе.