Плавание в контейнере

Примерно летом 1984 года мой друг пригласил меня провести сеанс в изолированном контейнере, который он установил в гостиной своей квартиры на восьмом этаже с видом на океан. За несколько лет до этого я читал о таких изолированных контейнерах в работах доктора Джона Лилли. Я принял приглашение. Провел двадцать минут в подвешенном вниз головой состоянии в его инверсионном аппарате, потом принял душ, чтобы устранить кожный жир и пот. После этого я был помещен в контейнер, который имел сходство с просторным гробом, накрыт крышкой — и все. Никогда не забуду странного ощущения в тот момент, когда я почувствовал плотность воды босой ногой. Мне пришлось буквально проталкивать ногу сквозь воду на дно контейнера. Глубина составляла примерно 18 дюймов. Вода была исключительно плотная, потому что это был раствор соли Эпсома (сульфата магния), концентрация которого достигала 50 процентов.

Мой друг сказал, что я должен лечь на воду вверх лицом и расслабиться, не допуская попадания воды в глаза, так как это будет очень больно. Я обнаружил, что попадание пары капель раствора Эпсома в рот также не было особенно приятным. Я лег на воду. Это было изумительно. Я сразу же почувствовал свободу во всем теле, которая происходила из-за нейтрализации силы тяжести и отсутствия трения кожи, которому она подвергается, когда вы пытаетесь менять положение, лежа на диване, кровати, полу и т.д. Я почти сразу же почувствовал, как расслабились мышцы. Многие из этих мышц незаметно для нас самих постоянно работают, чтобы поддерживать постоянное равновесие нашего тела, когда мы стоим, сидим, лежим, ходим, танцуем и пр.

Под закрытой крышкой была непроницаемая темнота.

Не доносилось никаких звуков, кроме тех, которые производил я сам, собственным голосом, и легкого плеска воды. Я также смог услышать звуки перистальтики в желудочно-кишечном тракте, когда погрузился в состояние, свободное от силы тяжести. Я слышал собственное дыхание и немного позже начал слышать биение своего сердца.

Это осознание своего «Я» и ощущение функций своего организма в конечном итоге привели меня в состояние «измененного сознания» и основательной релаксации. Течение времени прекратилось для меня, я просто существовал. Н какой-то момент мое тело начало производить движения, похожие на те, которые производят рыбы, как будто мой таз и ноги были нижней частью рыбы, двигавшей хвостом справа налево. Это было легкое и приятное движение.

Принцип действия здесь такой: когда ваше туловище сгибается в одном направлении, то после того как оно определенный порог, мышцы на другой стороне вашего тела сокращаются. Когда это происходит, нервные импульсы расходятся от стороны, в которую вы сгибаетесь, и эти мышцы расслабляются. Теперь ваше туловище сгибается и противоположном направлении до тех пор, пока опять не будет пройден порог сгибания. Нервные импульсы снова направляются в противоположную сторону, вызывая сокращение мышц. Это движение из стороны в сторону продолжалось медленно и расслабленно. Каждый наклон, казалось, приводил к дальнейшему расслаблению мышц туловища. Несколько раз в позвоночнике раздавались щелкающие звуки, какие часто слышатся во время ручных манипуляций с позвоночником.

Какое отношение все это имеет к краниосакральной терапии? Прежде всего, очень интенсивный сеанс КСТ часто создает похожие ощущения расслабления всего тела. Кроме того, довольно часто во время сеанса пациент находится в состоянии «измененного сознания», что также очень расслабляет и, я уверен, способствует лечению. Уже давно передо мной вставал сложный вопрос, но только к 1990 году у меня появилось время и возможности серьезно проанализировать его: что произойдет, если соединить краниосакральную терапию и плавание в контейнере?

Немного поискав, я нашел компанию, которая согласилась построить контейнер по моим требованиям. Мне требовалась рабочая площадь внутри контейнера, приспособленная для одного лежащего на воде пациента и для шести терапевтов, работающих с ним. Мы построили контейнер шириной шесть футов и длиной десять футов. Он был рассчитан на уровень воды около тридцати дюймов и был сконструирован звуконепроницаемым и не пропускающим света, как мы хотели. Соляной раствор Эпсома поддерживался в пятидесятипроцентной концентрации, постоянная температура воды достигала 96 градусов по Фаренгейту. Вода ежедневно фильтровалась и подвергалась озоновой обработке.

Мы работали с пациентами, которые подверглись ударам и другим повреждениям головы, а также с больными, у которых были травмы позвоночника. Все они в той или иной степени были парализованы. По моему ощущению, все эти люди страдали не только из-за проблем головного или спинного мозга, но, вероятно, некий вклад в их состояние вносили мышцы, которые были спазмированы, повреждены или атрофированы. Мы намеревались работать с краниосакральной системой, находясь внутри контейнера. Это позволяло нам работать с мышцами, связками, суставами и всем остальным вне поля действия силы тяжести и трения.

Наши результаты оказались очень обнадеживающими. Кажется правдой, что некоторые паралитические состояния провоцируются периферической мускульно-скелетной системой, даже когда состояние головного и спинного мозга улучшается. Мы смогли обнаружить малозаметные «ключевые» области у пациента, плавающего в контейнере, в то время как под воздействием силы тяжести мы никогда не смогли бы их найти. Когда мы находили такие области и устраняли и них спастику, мы замечали значительное улучшение функций и состояния организма пациента.

Мы также лечили пациентов с послеоперационными спайками в брюшной области, в грудной клетке, которые появились после операций коронарного шунтирования, в ногах и паху (откуда хирургически изымались вены для ис­пользования при операциях на сердце). В случаях со спайками мы точно могли указать место их расположения и разъединить их, используя в качестве инструмента плотность воды. Чтобы разъединить внутрибрюшинные спайки, довольно часто мы с силой удерживали тело пациента на дне контейнера (Плотность соляного раствора заставляет внутренние органы пытаться «всплыть» на поверхность, несмотря на то, что они находятся внутри тела.) Мы использовали эту тенденцию к «всплыванию» в качестве внутреннего вытяжения. Удерживая тело в нужном положении, мы фиксировали результаты, которые показывали на устранение спаек.

Продолжая исследования, мы обнаружили, что нам все меньше и меньше требуется звуко- и светоизоляция, и, в конце концов, отказались от нее совсем. Краниосакральная терапия позволяла расслабить пациента больше, чем это было возможно, изолируя его от света и звука. Отсутствие необходимости в изоляции позволило терапевтам работать более эффективно.

Со временем наш контейнер повредили, поэтому сейчас нам приходится обходиться без него. Нам его очень не хватает, и сейчас проектируется новый контейнер. Он будет немного больше, так как зачастую пять или шесть терапевтов вынуждены работать в нем с одним пациентом, чтобы получить максимальные результаты. Мы обнаружили, что возможность большей свободы движений также очень важна. Пациенты, которые в течение значительного периода времени были парализованы, очень выигрывают от пребывания в «нескрученном» состоянии во время лечения. В нашем новом контейнере не будет изоляции. По-настоящему помогает хорошая групповая терапия и пребывание в теплом растворе Эпсома, позволяющем не принимать во внимание силу тяжести. Я почт уверен, что обилие ионов оксида магния в растворе также дает положительный эффект.

Так как работает команда, стоимость лечения методом плавания в контейнере достаточно высока, но и результат бывает лучше и наступает быстрее, а это избавляет пациента от платы за лечение в дальнейшем.