Сурьма, мышьяк и висмут – это вещества, о которых еще по-настоящему не известно, являются ли они уже или еще не металлами, – это видно уже при рассмотрении периодической системы. Они удивительным и первоначальным образом стоят близко к землям. Как дело обстоит в каждом случае, прояснится из следующего представления.
Сурьма
Сурьма во многих отношениях выказывает свойства, противоположные металлам железной группы, это видно уже, если железные руды – например, марказит или сидерит – сравнить с антимонитом. Антимонит, называемый также сурьмяным блеском, как сернистая сурьма, является важнейшей сурьмяной рудой.
Сурьма диамагнетична, то есть она не как железо ориентируется в направлении силовых линий земного магнетизма, стрелка из сурьмы покажет направление, перпендикулярное к силовым линиям, то есть сурьма избегает земного магнетизма.
В том же направлении лежит следующее явление: если сурьму электролитически осадить из раствора, на электроде появляется своеобразная модификация металла, так называемая взрывчатая сурьма, которая взрывается, если ее поцарапать или нагреть.
Эти феномены показывают, что сурьма – это нечто, неохотно находящееся на Земле. В виде антимонита она демонстрирует живое излучение Космоса, решительно отвергает темные силы земного магнетизма, и если ее силой, посредством пропускания электрического тока, заставляют проявиться в металлическом виде из раствора, она реагирует с необыкновенной живостью и посредством взрыва вырывается из оков земной формы.
Сурьмяный процесс проявляется в явлениях атмосферной изморози с ее мириадами игл. Но каким образом проявляется изморозь и как она образуется?
Мы знаем, что при ясном небе атмосфера пронизана прозрачными водяными парами, то есть водой в тонкой воздушной форме. Но когда внезапное охлаждение этих высших слоев приводит к сгущению водяные пары, то это проявляется, минуя жидкое состояние, в форме бесчисленных маленьких ледяных игл, и образовавшиеся таким образом кристаллические облака являются перообразно структурированными, так называемыми перистыми облаками. Во всей конфигурации этих облаков мы видим образ утренней зари материализации из космического излучения. Если этот процесс происходит вблизи Земли, то ледяные иглы собираются в различные конфигурации, и мы получаем изморозь. Изморозь не является результатом постепенной конденсации водных паров, но внезапным сгущением паров до твердого состояния. Поэтому изморозь имеет лучевую конфигурацию перьевых облаков.
Средняя часть атмосферы – это кучевые облака. В них космическое излучение смягчено центростремительными силами Земли. В результате этого возникают не пучки лучей, но сферические водяные капли. Склонность к сферической форме определяет весь внешний вид облаков. Когда формирующая и подъемная силы находятся в таком равновесии, что образование не отклоняется ни в воздушную, ни в жидкую сторону, то оно находится в коллоидном состоянии, которое в данном случае является промежуточным не между твердым и жидким, но между жидким и газообразным. Такое облако мы можем назвать аэрозолью (в противоположность гидрозоли).
Но если равновесие нарушено и центростремительные силы получают перевес, то водяные капли начинают набухать, идет дождь. Из кучевого облака образуется дождевая туча.
Последняя стадия этого пути к Земле достигается, когда дождевая вода в виде жидкого зеркала успокаивается в морях и океанах и при определенных условиях замерзает в лед. Этот лед – гомогенная и твердая масса, совершенно отличная от изморози.
Сурьма осуществляет тот же процесс в сфере металлов. Она как застывшее выражение металличности тех мировых времен, когда металлы еще не были дифференцированы. Быть может, можно сказать: из этой пренатальной и эмбриональной стадии металличности сурьма, без всякого перехода, была осаждена в земную форму. Это дитя Космоса, закованное в земной форме. Оно не имело времени приспособиться к земным отношениям. Но мы можем постепенно приучить его к Земле, проводя через химические и физические процессы. Тогда становится возможным найти в сурьме следы скрытых свойств ртути, меди и серебра. Эти свойства, в некотором смысле, являются лишь оттенком постепенного процесса уплотнения, который сурьма обошла в результате своего внезапного осаждения.
Сурьма обладает способностью образовывать сплавы почти со всеми прочими металлами. При этом приходят на память амальгамы ртути. Склонность к образованию шариков и капель также наглядна, если расплавленную сурьму – она легкоплавка – вылить на тарелку. Расплавленная сурьма в форме маленьких капелек бегает по тарелке по параболическим кривым и в своей живой подвижности напоминает ртуть. Разве не видна параллель с тем процессом, где водяной пар со своим образованием капелек переходит в форму кучевых облаков? Но сурьма некоторым образом снова стремится к образу перистых облаков: застывшие шарики на тарелке покрываются легкой изморозью окисла сурьмы.
Сурьма в своем химизме выказывает необычную склонность к образованию комплексных соединений. Подобно меди, она образует необычные сообщества веществ, особенно с винной кислотой и ее солями. Это указывает на силы жизни, которые удерживают сурьму – как и медь – в сфере превращений. Витализирующие силы сурьмы, между прочим, известны также из терапии. Это можно сравнить с дальнейшей стадией нисхождения водяного пара с высоты на Землю, когда оплодотворяющий дождь, пропитывая водой землю, собирается в реки и обуславливает плодородие Земли.
Последняя стадия, когда вода успокаивается и застывает в ледяном зеркале, находит свое выражение в сурьмяном зеркале.
Большинство растворов сурьмы склоняются к образованию зеркальной поверхности. В особенности коллоидные растворы сурьмы и ее соединений дают чудесные зеркала. Итак, здесь действует серебряный процесс: хотя мы еще видим – посредством сурьмы – пестроту Космоса во всех цветах радуги. Коллоидные растворы соединений сурьмы, особенно сернистые соединения, коагулируют в зеркальные поверхности в огненном красном, оранжевом, желтом. Отсюда названия: сурьмяный рубиновый, сурьмяная киноварь, сернистый золотой и другие. Даже в этой застывшей зеркальной форме можем мы обнаружить склонность сурьмы к образованию изморози в перьевидных узорах, которые нередко видны в зеркале.
Это дитя, сурьма, постоянно стремится на свою космическую родину, в нерожденное состояние. Мы можем это увидеть из ряда других явлений: если, например, сурьмянистый водород, являющийся газом, быстро остудить до 100°С ниже нуля и постепенно посредством оксидирования удалить водород, мы получим чистую сурьму в совершенно неметаллической форме. Она по внешнему виду напоминает серу или фосфор и не только взрывчата, но и самовозгорается. Такая низкая температура (ниже минус 100°С) уплотнила сурьму в регионе, который – оставаясь при нашем образе – лежит даже выше перистых облаков.
Далее отличительной особенностью сурьмы является то, что она не в состоянии образовывать земные формы солей. Так, хлорид сурьмы (треххлористая сурьма) представляет собой жироподобную субстанцию, которая имеет в немецком языке название Antimonbutter (в переводе: «сурьмяное масло»). Он даже ведет себя как масло, растворяясь в эфире и других органических растворяющих средах.
В самом деле, сурьма стоит на пороге материальной манифестации металлов.
Эти свойства сурьмы определяют ее терапевтическую ценность: используемая в высоких потенциях, она приносит в организм юношескую живость, но не в смысле разрастания, а пронизывает лучащейся образующей силой. Тот факт, что она из недифференцированной стадии сгустилась в лучащуюся форму, делает понятным ее действие на кровь. Сама кровь представляет собой некий вид стадии равновесия, – как это было охарактеризовано для кучевых облаков, – где сгущающие и растворяющие процессы находятся в своего рода равновесии. Сурьма может регулировать этот процесс и может стать ценным лекарственным средством при гемофилии и подобных состояниях, если в этом самом живом органе недостает формирующих свертывающих сил.
Мышьяк
Описанные омолаживающие свойства сурьмы, мыслимые в превосходной степени, ведут к мышьяку. Последний вообще не имеет никакой формы и существует в виде пыли. Это выражение исключительной сухости, и если эта пыль где-нибудь скапливается, то она так и остается в виде пыли и в своих соединениях почти никогда не становится кристаллом или сформированной породой камнем.
Обычно мышьяк и его соединения, минуя жидкое, сразу переходят в парообразное или пылевидное состояние. Так мышьяк постоянно находится в состоянии дезинтеграции, распада и распыления. Поэтому в природе его почти никогда не находят компактной массой, но почти всегда в виде следов в других рудах. Кажется, как если бы частички космического дыма пропитали эти руды.
Это свойство мышьяка превращаться в дым — пользуясь нашим образом – является как бы отражением тех атмосферных состояний, которые нам известны из стратосферы. Когда голубое небо – особенно часто это можно наблюдать весной – слегка затянуто едва заметной белой дымкой, это происходит от замутнения стратосферы облаками, образующими не компактную массу, а состоят из прозрачного «высотного дыма».
Действительно, часто сомневаются, является ли мышьяк металлом, или он принадлежит к другой области, которая стоит над металлами. При быстром охлаждении пары мышьяка переходят в форму совершенно неметаллической, похожей на фосфор субстанции. Эту модификацию называют «желтым мышьяком», и она ведет себя часто как фосфор. Этот мышьяк растворяется в сернистом углероде и других органических растворителях и так летуч, что его запах, напоминающий запах чеснока, чувствуется на далеком расстоянии.
Поэтому, наверное, можно сказать: мышьяк представляет уплотненную ступень развития, на которой металличность через врата фосфора вступает в материальную форму. Фосфорный процесс помогает при рождении многих явлений, ибо область его действия простирается между двумя полюсами, от высшей духовности до глубочайшей материальности.
Также как сурьму мы определили как дитя среди металлов, так нам следовало бы назвать мышьяк эмбрионом среди них.
Терапевтическое действие его лежит совершенно в направлении описанного характера. Он действует высушивающе, то есть устраняет избыток жидкости в организме. Также понятно его тонизирующее действие: вегетативные процессы определенным образом борются за свою жидкостную основу, которую пытается высушить мышьяк. Как некоторый вид реакции, он возбуждает строительные силы организма, конечно, только тогда, когда применяется в минимальных дозах.
Висмут
Этот металл тяжел и, в противоположность мышьяку, находится в форме кубических и ромбовидных кристаллов. Эти металлические образцы на своей поверхности имеют перьевидные трещины. Висмут хрупок и легко превращается в тончайший порошок. Весь его внешний вид производит впечатление глубокой старости и склеротичного состояния. На эти же свойства указывает тот факт, что он часто присутствует в кобальтовых и никелевых рудах, то есть в соединениях с уплотнившимися железными свойствами.
С другой стороны, висмут проявляет такие же детские свойства, какие мы замечали у сурьмы. Он также диамагнетичен, то есть избегает магнитного поля и даже вблизи магнитного поля отталкивает электричество. Несмотря на его земную тяжесть и его морщинистый старческий вид, висмут еще не приспособился к земным отношениям в части образования солей. Он не способен образовывать настоящие соли. Если удается растворить металл в большом количестве кислоты, то достаточно небольшого количества воды, чтобы его снова осадить в форме гидроокисла или основной соли. Всякий раствор висмута гидролизуется при соприкосновении с водой и образуется белый осадок.
Одним из самых интересных свойств висмута является его способность образовывать сплав с оловом и свинцом; это соединение имеет такую низкую точку плавления, что расплавляется в теплой воде.
Все это как бы связывает висмут с регионами детской недифференцированности, в которых он был подавлен силами Земли, причем таким образом, что приобрел старчески склеротичный характер. Висмут – это как бы состарившийся ребенок.
Сурьма и висмут стоят на противоположных концах термоэлектрического ряда, то есть если образовать контакт между ними и нагреть, то от сурьмы к висмуту потечет электрический ток. По объяснениям атомной физики, сурьма содержит больше свободных электронов, чем какой-нибудь другой металл. Они перетекают от сурьмы к другому металлу, который способен их воспринять, когда он с сурьмой соединяется в термоэлектрический элемент. Висмуту свойственна эта способность в высшей мере. Этот замечательный феномен указывает на противоположный и одновременно похожий характер сурьмы и висмута.
В висмуте можно найти следы всей металличности от сатурнианского до лунного процессов. Но этот вопрос настолько сложен, что не может быть представлен в рамках этой книги.
Сурьма, мышьяк и висмут на других стадиях развития были еще менее дифференцированы и плотны, чем ртуть, когда их застала волна уплотнения земной коры.
