Что такое чувство жизни?
Рудольф Штайнер назвал «чувством жизни» примыкающую к чувству осязания замкнутую в себе область ощущений. Ни до этого, ни после научная физиология и психология не употребляли этого названия. В отличие от чувства осязания, всем известного и описанного, в отношении чувства жизни речь идет о неизвестной в номенклатуре чувств величине. Поэтому вначале мы попытаемся дать ясное определение места этого чувства.
В последние годы некоторые антропософские авторы сделали важный вклад в постижение чувства жизни. Пауэр в своей основополагающей философской статье, Трайхлер в медицинских работах; Глаз в более литературной форме и Эппли в книге по педагогике. Представляется полезным сравнить между собой эти работы, рассматривающие чувство жизни с разных сторон. Это дало бы возможность достигнуть понимания своеобразных качеств этого чувства и определить его место в жизни человека, особенно ребенка. Здесь мы хотим уже проработанные вопросы дополнить точкой зрения ориентированного на лечебную педагогику врача.
Когда Рудольф Штайнер в уже упоминавшихся докладах об антропософии впервые говорил о чувстве жизни, он однозначно сказал:
«Что такое чувство жизни? Это нечто в человеке, что, собственно говоря, он не чувствует, если все у него в порядке, он чувствует только тогда, когда что-то у него не в порядке. Человек чувствует вялость, которую он воспринимает как внутреннее переживание, подобно тому как он воспринимает цвет. И то, что выражается в голоде и жажде, или то, что можно назвать особым чувством силы, вы внутренне воспринимаете так же, как свет или тон. Первое восприятие человеком самого себя дается посредством чувства жизни, благодаря которому человек как целое осознает свою телесность».
Рудольф Штайнер во фрагменте «Антропософия» добавляет к этому представлению еще письменную формулировку, очень важную для определения чувства жизни. Он говорит там: «Человек чувствует в себе вялость, усталость. Он не слышит этой вялости, усталости; он их не обоняет, но он воспринимает их в том же смысле, как запах, тон... Посредством этих восприятий человек ощущает себя как наполняющую пространство телесную самость».
Посредством чувства жизни человек учится «чувствовать себя как единый внутренний мир» и ощущает себя «как наполняющую пространство телесную самость». Оба эти высказывания нужно иметь в виду, поскольку они содержат суть того, что является главным в переживании чувства жизни. Наша телесная организация при нормальных условиях ощущается чувством жизни как нечто единое. Эту целостность мы ощущаем как заполняющее пространство наше самобытие. То, что я тело могу назвать моим телом, то, что я себя идентифицирую с этим «моим» телом, является результатом чувства жизни. «Я и мое тело едины» – это переживание, которое мы должны приписать, прежде всего, чувству жизни.
С чувством осязания дело обстоит иначе, оно дает нам ощущение границ нашего тела, на которые мы наталкиваемся и тем самым познаем его как нечто отличное от внешнего мира. Чувство осязания сообщает нам смутное знание «бытия-вне-мира»; это отрицающее переживание. Это же чувство дает нам нежное, но непрерывное ощущение того, что в резкой форме мы ощущаем в виде опухоли, боли, толчка: оно пробуждает во мне меня самого. Тем, что после этого шока я могу переживать себя как «самость», я обязан чувству жизни. Это не ощущение ограничивающей тело кожи, но наполняющей эту кожу целостности. Чувство осязания дает нам негативный опыт, чувство жизни же, напротив, позитивный.
Еще большую отчетливость и непосредственность приобретает это первое описание благодаря дальнейшим представлениям Рудольфа Штайнера, относящимся к 1920 году. Там он говорит:
«Вы не воспринимаете процессы, которые являются жизненными процессами, но посредством чувства жизни вы воспринимаете то, что вы не воспринимаете, когда спите, что вы воспринимаете как внутреннее постоянство при пробуждении, как чувство внутреннего благополучия, которое нарушается, если внутри нас нечто причиняет нам боль.... Это ощущение удовольствия повышается после вкусного обеда и понижается при голоде, это общее внутреннее самочувствие и является действием чувства жизни, излучающегося в нашу душу».
Теперь продвинемся еще на один шаг дальше в своем понимании чувства жизни. Оно дает нам чувство удовольствия, и это то самое ощущение благополучия, которое мы переживаем как «наполняющее пространство, телесное самобытие». Тем самым чувство жизни дает нам ощущение земной надежности нашего существования. Мы чувствуем себя «у себя дома» на этой Земле, поскольку нас пронизывает удовольствие от жизни.
Так же как чувство осязания пронизывает нас «всеобщим существом Бога» и сообщает нам о надежности нашего спиритуального существования, так чувство жизни вызывает в нас ощущение телесно-земной родины, которое мы имеем в нашем теле. Посредством чувства осязания и чувства жизни человек «там» и «здесь» чувствует себя у себя дома, он становится гражданином двух миров. Однако эти ощущения смутные и едва поднимаются над порогом сознания в область других чувств и ощущений. Так же как мы, большей частью, не замечаем почвы, по которой мы ходим, хотя она нас носит, так мы почти не обращаем внимания на основные ощущения, которые передают нам чувства жизни и осязания. Однако они образуют фундамент, на котором мы воздвигаем наше повседневное существование, как нечто само собой разумеющееся; они дают душе возможность закрепиться в земном бытии, в котором она сама по себе чувствует себя «чужой».
Если мы хотим сказанное до сих пор выразить в общем образе, то перед нашим внутренним взором встает, прежде всего, образ озера. Оно лежит перед нами, замкнутое окружающим его ландшафтом. На его поверхности отражается небо; холмы, луга и горы обрамляют его берега и придают ему определенный характер. Горное озеро выглядит иначе, чем озеро на плоской равнине. Но каждое озеро отражает ту часть неба, которая раскинулась над ним. Подобным же зеркалом внутри нас является распространяющаяся над всеми нашими жизненными процессами поверхность чувства жизни. Как жизнь в глубине озера, многообразие животных и растений скрыты под поверхностью воды, так чувство жизни распространяет свой покров над жизненными процессами в нашем теле. Озеро чувства жизни замкнуто в нас берегами чувства осязания. Поверхность чувства жизни дает нам ощущение наполняющего пространство самобытия, которое мы ощущаем как благополучие. Но не всегда озеро представляет собой зеркало, оно может возмутиться изнутри, и оно может стать добычей непогоды и ветра. Тогда оно приходит в движение, иногда дикое; тогда затемняется его лик и оно теряет свою способность отражать. Это состояние, которое мы переживаем, когда чувство жизни не в порядке, поскольку оно нарушено и искажено вследствие раздражения и заболевания души и тела.
Переживание чувства жизни
Из представления чувства жизни, данного Рудольфом Штайнером, однозначно следует, что удовольствие, самоудовлетворенность, являются собственно восприятием этого чувства. Неудовлетворенность, плохое самочувствие – это не другой полюс этого переживания, но надлом привычного для нас состояния. Мы должны воздерживаться от мнения, что чувства благополучия и неудовлетворенности являются как бы двумя чашами весов или двумя концами спектра, между которыми располагаются различные ощущения, которые мы получаем от нашего чувства жизни. Это не так. Это не шкала ощущений, которые мы переживаем посредством чувства жизни, но единый, замкнутый в себе опыт: чувство благополучия. Оно почти целиком лежит ниже порога сознания и выступает только в случае нарушения или заболевания, как отсутствие его. Как привычный шум, на который мы не обращаем внимания, но тотчас замечаем его отсутствие, когда он внезапно прекращается, или как восприятие темноты, которую мы замечаем, поскольку перестаем видеть то, что видели раньше. Это переживание отсутствия благополучия есть осознание нарушения, но не собственно ощущение чувства жизни. Так что мы должны установить, что чувство жизни дает нам единый смутно осознаваемый опыт, который может быть нарушен телесными или душевными расстройствами. Подобным же образом под действием ветра и непогоды покрывается рябью поверхность озера, и позже высокие волны бьются о его берега. Голод, жажда, тошнота, отвращение, боль и многие другие состояния, такие как ощущение давления и судороги, на самом деле проявляются в рамках чувства жизни, но они не идентичны с передаваемым им опытом.
Это вытекает также из следующих указаний Рудольфа Штайнера. Во фрагменте «Антропософия» в главе «Жизненные процессы» мы читаем: «Можно сказать, что с дыханием, согреванием и питанием связано внутреннее ощущение, которое открывается нам как ощущение удовольствия, благополучия. Это ощущение присутствует всегда, оно лежит в основе того, что мы переживаем при таких нарушениях, как тошнота, отвращение, голод и т.д.»
Здесь указано на то, что не само чувство жизни, но жизненные процессы, когда они становятся дисгармоничными, вызывают такие ощущения и чувства. Эти так называемые «ощущения органами» указывают на нарушения нормальной функции и воспринимаются прямо, а не на пути через чувство жизни.
По поводу этого чувствования органами Рудольф Штайнер говорит: «Эти внутренние переживания представляют собой нечто, что так же относится к дыханию, согреванию, росту и т.д., как в Я внутреннее переживание процессов, полученное посредством чувственных восприятий, относится к этим восприятиям».
Тем самым ясно указано, что эти «внутренние переживания» представляют собой находящуюся в процессе становления часть того, что мы переживаем как наше Я. Поэтому Рудольф Штайнер добавляет: «В некотором смысле под Я-человеком или в нем скрывается другой, построенный из внутренних переживаний, подобно тому, как Я-человек построен из переживаний внешних восприятий, доставляемых ему органами чувств».
Поэтому, мы должны отчетливо различать между ощущениями самого чувства жизни и ощущениями органов, которые в случае искажения их поступают в сознание. Первые являются, поскольку они представляют собой чувственные ощущения, частью Я-человека; чувства же органов сами принадлежат тому «другому», на которого указывает Рудольф Штайнер. Суждение о том, что представляет собой «одно» и что «другое», с трудом дается именно в области чувства жизни. Поэтому Штайнер продолжает: «Легко может появиться желание проигнорировать этот внутренний опыт в его своеобразии и сказать, что вообще нет существенных различий между ним и тем, который мы развиваем под влиянием чувственных впечатлений. Но нужно согласиться, что различие между обоими видами внутреннего опыта, например, полученного посредством чувства жизни и внутреннего переживания процесса дыхания или согревания, не слишком отчетливо».
Далее Рудольф Штайнер указывает на основополагающее различие между чувствами органов и чувственными ощущениями; он говорит, что суждение, которое мы образуем, является неотъемлемой составной частью Я-переживания в чувственном процессе. По «внутренние чувства» не нуждаются в таком суждении. «В самом переживании голода заключено указание на то, что соответствует голоду... ». Это означает, что у нас нет необходимости судить о голоде; он делает это сам по себе. То же справедливо для жажды и тошноты, для боли и судорог. Они говорят сами за себя, без того, чтобы «Я» к ним обращалось. Мне не нужно их называть, поскольку они сами называют свои имена, т.е. определяют свой смысл и выставляют свои требования.
И Рудольф Штайнер добавляет: «Поэтому нужно различать между дыхательным благополучием, тепловым благополучием, поскольку они являются инстинктивными внутренними переживаниями, и между соответствующими им восприятиями чувства жизни. Волна инстинктивного должна вначале натолкнуться на Я-человека, чтобы достигнуть чувства жизни».
Но в этой области, в озере, сходятся все инстинктивные переживания удовольствия, образуя единое зеркало благополучия, которое становится основой нашей земной жизни. Точно так же ручьи и реки со всех сторон устремляются к озеру и впадают в него; оно всех их принимает под свою защиту. Поэтому совершенно необоснованно мнение Глаза: «Чувства благополучия и неудовольствия – это два противоположных ощущения, посредством которых чувство жизни сообщает нам о нашем текущем состоянии», – и добавляет, что «между этими полюсами так же много промежуточных ступеней, как между светом и тьмой». Такое заявление говорит о полном непонимании чувства жизни. Спектр «множества промежуточных ступеней», о которых здесь идет речь, это многообразие чувств органов, которые как инстинктивные переживания непосредственно исходят из жизненных процессов. Они могут действительно проявляться в рамках чувства жизни; само же оно дает нам общее переживание своей самости, которое позволяет нам считать наше тело своей собственностью.
Чувство жизни – это не страж, который сообщает нам о телесных болезнях и расстройствах. Это переживание земной основы бытия, которую мы имеем благодаря единству тела и пронизывающих его жизненных процессов. Ровное зеркало озера чувства жизни дает нам переживание этого единства.
Итак, мы сделали следующий шаг, познав, что чувства органов и ощущение раздражения, которое мы испытываем, не являются чувственным ощущением, но непосредственным, прямо действующим на нашу душу чувственным опытом. Они возникают по ту сторону, чувства жизни, но внутренне ему подчинены.
