Остеопатия, отрасль медицины, от которой отпочковалась КСТ, является наследием до-технологической эпохи, когда пальпация тканей была основным научным методом диагностики, позволявшим установить тяжесть заболевания, а заодно «поправить здоровье». У этого самого древнего «механического» приема есть тысячи вариантов, его используют испокон веков во всех концах земного шара: и представители африканских и южноамериканских племен, сохранивших почти первобытный уклад жизни, и чуть более цивилизованные народности на островах Тихого океана, и знахари, до сих пор встречающиеся в Европе... В большинстве стран третьего мира до сих пор с успехом применяют первобытные манипуляции и техники, ― как правило, этим занимаются потомственные костоправы. Они обходятся без письменной традиции, без официальной школы, без медицинской теории и без культурного обмена с коллегами из других стран и племен.
В странах Запада мануальная медицина имеет долгую и славную историю. Традиционные, очень простые методы народной медицины, предвосхитившие или положившие начало остеопатии: «вытопчи поле», «как взвешивают соль», «объятья пастуха» ― восходят к эпохе неолита или даже палеолита. По сути, ни основоположник остеопатии Эндрю Стилл, ни «отец хиропрактики» Дениэл Палмер не изобрели чего-то принципиально нового. Они лишь возродили традиционные методы костоправов и систематизировали знания согласно научным принципам, на которых базируются классическая анатомия и физика. Таким образом, благодаря стараниям Стилла, перед остеопатией открылась возможность дальнейшей интеграции с современной технологической медициной (аллопатией).
На этапе становления остеопатия рассматривала тело человека как жесткую «геометрическую» структуру. Ее каркас и опора ― скелет, ее движущие силы ― нервы, ее система снабжения ― кровоток. Имея инженерное образование, Стилл не мог не увидеть в человеческом организме еще одну динамическую систему (из множества существующих в мире), которая к тому же снабжена огромным количеством «трубопроводов» и «блоков». Поэтому он стремился вносить поправки в его работу, основываясь на своем интуитивном понимании механических взаимоотношений между частями тела (костями, апоневрозами, сосудами и т. д.). Будучи сыном врача, он пробовал изучать аллопатическую медицину, но со временем отказался от этой идеи.
«Я родился и вырос в атмосфере уважения и доверия к исцеляющей силе медикаментов, но после долгих лет подчинения диктату лучших медицинских источников и многочисленных консультаций, данных мне типичными представителями различных школ, я расстался с надеждой когда-нибудь добиться ожидаемых результатов от лекарственных средств и оказался лицом к лицу с очевидным: медицина не просто не заслуживает доверия― она опасна».
Принципы механики, на которых основана остеопатия, стары как мир. Я открыл их, когда находился в Канзасе. ˂...˃ За те пять лет, в течение которых я получал инженерное образование, я начал рассматривать строение человека как чертеж машины. ˂...˃ Я начал экспериментировать с человеческим телом, как механик экспериментировал бы с любой машиной, которую необходимо содержать в идеальном порядке и в безупречном рабочем состоянии. Есть много способов, чтобы настроить машину. Так же и остеопат не должен зависеть от какого-то единственного метода "регулировки" костей».
В 70-е годы XIX века Стилл развивал методы, основанные на более тонком анализе анатомических отношений: «У нас, как у инженеров, возникает один вопрос: что телу не удалось сделать?»
Хотя до сих пор никто не дал единого определения техникам Стилла, можно с полной определенностью сказать, что он использовал механическое давление, чтобы восстановить кровоснабжение и нервные реакции на пораженных участках тела. Он работал, исходя из убеждения в том, что естественные потоки, «омывающие» организм, могут восстановить гармонию. Ему не нужно было противостоять каждому микробу и выводить каждый токсин, потому что тело, как единая динамическая система, способно очиститься, не прибегая к дополнительным токсическим вливаниям.
Медицинские изыскания и оригинальные идеи Стилла способствовали быстрому успеху остеопатии. Например, он боролся с пневмонией как со сдавлением торакальной/легочной системы, ведущим к застою в венозной системе и загрязнению крови и излечимым лишь посредством последовательной коррекции взаиморасположения определенных костей. В случае катаракты, он советовал: «Выправите кости верхнего отдела позвоночника, ребра и шею и восстановите нормальную иннервацию и кровоснабжение. Затем легко постучите по глазу, чтобы немного расшатать хрусталик».
Одним пальцем легонечко постучите по тому пальцу, подушечка которого упирается в глаз. Однако удар должен быть достаточно ощутимым, чтобы глаз отреагировал незначительной болью. С помощью этого приема без какого-либо хирургического вмешательства в большинстве случаев пациенты избавляются от катаракты»
Подвижность соединений между костями, мышцами и нервами более или менее очевидна, и нет нужды спрашивать о потенциальной эффективности остеопатии при лечении различных травм, боли, распространяющейся по ходу седалищного нерва, и даже запоров. В подобных случаях остеопатия представляет собой продвинутый вариант терапевтического массажа. Но сам Стилл считал свою систему пригодной для лечения самых разных заболеваний: диабета, паротита (свинки), истерии, алкоголизма, психических расстройств... Да, он использовал дополнительно медикаментозные препараты, диету, гигиену, хирургические вмешательства, вербальную психотерапию. Но акцент изначально делал на глубоком понимании и реорганизации анатомии, не только «в общем и целом», но на каждом тончайшем уровне, включая гормональную и фасциальную микроанатомию, ― так он подбирался к созданию целостного анатомофизиологического механизма.
Однако до сих пор существует предубеждение по отношению к остеопатии. Она якобы не имеет права стоять на одной ступени с традиционной медициной, в частности с терапией, поскольку не располагает достойным инструментарием, не базируется на развернутой теории, а сводится всего лишь к применению приемов механического регулирования или висцерального массажа. И никого из критиков не смущает тот факт, что пальпация кишечника может уничтожить новообразование с тем же успехом, что и манипуляции, произведенные при помощи скальпеля.
Если посмотреть на остеопатию под другим углом зрения, нетрудно убедиться, что она представляет собой комплексную и вполне завершенную систему. Она предполагает лечение, основанное как на механистическом объяснении причин и следствий, так и на принципах аллопатии, хотя как руководство к действию использует все-таки механистический подход, то есть отдает предпочтение не активному вмешательству в дела организма, а относительно легкой коррекции.
Остеопатия не нуждается в дополнительном вооружении, поскольку полагается на способность внутренних органов к самоизлечению.
Все, что для этого требуется, ― направить энергию в нужное русло. Аллопатия более тяготеет к энтропийному подходу. Она ищет причины возникновения болезни повсюду, ее одинаково интересуют паразиты, микробы, вирусы, бактерии, токсины, злокачественные процессы, «дурная наследственность». Таким образом, специалисты-аллопаты постоянно пребывают в трудах, изыскивая все новые и новые методы лечения, »необходимые для выживания всего человечества». В известном смысле, современная медицина боится разнообразия и сложности этой вселенной до такой степени, что диагностика и исправление недостатков стоят для нее превыше самой жизни. Остеопатия же, напротив, исходит из убеждения, что большинство патологий могут быть обращены вспять с помощью простой механической стимуляции или манипуляции, ведь тело устроено достаточно разумно, чтобы при любых условиях оставаться работоспособным и самостоятельно справляться с большинством проблем.
Остеопатия основывается на убеждении в том, что изначально человек представляет собой самодостаточную и высокоорганизованную систему, способную своими силами регулировать «взаимоотношения» между внутренними структурами (костями, внутренними органами) и поддерживать баланс жидкостей организма. Таким образом, с точки зрения остеопата, большинство вмешательств в химическую, генетическую и физическую среду организма подразумевают игнорирование естественных способностей к самоисцелению, которые подменяются проникновением в молекулярные области, откуда, согласно чисто теоретической, идеализированной системе научных представлений, любое заболевание берет свое начало.
В свою очередь, аллопаты придерживаются мнения, согласно которому молекулярные и даже атомные технологии в один прекрасный день доберутся до истоков всех заболеваний и излечат все, что может и должно быть излечено. А если это все-таки невозможно? Вдруг такой подход не окажется эффективным? Да и есть ли в нем необходимость? Что если молекулярно-атомный уровень на самом деле не является функциональной точкой отсчета для жизни? Что если он содержит всего лишь второстепенные эффекты кофакторов, возникающих где-то в другом месте? Что если все необходимые условия здоровья, целиком и полностью интегрированы в живые ткани, то есть, представлены на макроуровне? Что если синергия сцепления клеток образует единственный активный уровень жизни ― психосоматический? В конце концов, пока мы действительно не понимаем базового принципа соединения и взаимодействия клеток, который побуждает их запускать сложные химические процессы и осуществлять метаболические функции.
Следуя данной логике, мы можем сделать вывод: остеопатия не просто отрасль медицины, в некотором смысле она «более медицинская» отрасль, нежели хирургия. Ее приемы далеко не поверхностны. Они не могут не восхищать своей точностью, когда специалист прокладывает себе путь к загадкам тела пациента, оценивая в комплексе состояние взаимодействующих сил, «прибирая к рукам» линии напряжения, выявляя и стараясь повысить сопротивляемость тканей, ― доверяя своим ощущениям, он идет по следу нарушений и добирается до их истинных источников. Что может быть более практически обоснованным? Кто придумал и утвердил правила, согласно которым необходимо устранить последствия болезни, чтобы излечить ткани? Если в действительности любое нездоровье является следствием дисбаланса более глубокого, нежели та «причина заболевания», которую подразумевает конкретный диагноз, тогда мы должны согласиться с тем, что ортодоксальная медицина постоянно борется со следствиями патологий, но не с их истинными причинами.
Поскольку мануальная терапия временами обращается к серьезным внутренним заболеваниям и психическим расстройствам, специалисты в этой области не рассматривают свои техники как исключительно «скелетно-мышечные» («инженерные»); они воспринимают пальпацию как средство, дающее доступ к основополагающим жизненным механизмам.
Еще сам Эндрю Стилл усматривал в кинетической системе организма почти магические способности. Он предполагал, что циркуляция жидкостей, энергии и других субстанций в теле ― это тонко и высокоорганизованный комплексный процесс, охватывающий одновременно многие уровни, в том числе кровеносные (артерии, вены), нервные, лимфатические и цереброспинальные каналы. Все, что он не мог охарактеризовать как один из каналов, через которые осуществляется циркуляция, он относил к общему механизму циркуляции. Начав как пылкий материалист, он закончил описанием легких как «органов, являющихся сутью жизни ˂...˃ слугами сердца ˂...˃ передающими крови знания и саму жизнь».
С самого начала остеопатия старается примирить и соединить в себе ряд глубоких противоречий. С одной стороны, она представляет собой квази-академическую отрасль медицины, сродни аллопатии, а с другой ― новую систему, обращенную к связям между разумом и телом и комплексной динамике жизни. Кажется, Стилл, предложив механистический и вполне материалистический подход, нечаянно открыл нечто совсем иное ― совершенно новую систему. Сам того не осознавая, он прикоснулся к жизненным основополагающим источникам.
Существуют исторические прецеденты: Сэмуэль Ганеманн буквально наткнулся на феномен информационной активности гомеопатических микродоз, поскольку не предполагал, что высокомолекулярные растворы химически инертны; он использовал их в терапевтических целях так, как если бы они действительно повышали активность вещества, и приписывал им динамические эффекты. Стилл проник в таинственное царство висцеральной энергии, не отдавая себе отчета в том, что его механистическая модель была лишь отправной точкой, позволившей вступить в контакт со сложно организованными клеточными структурами. Принимая в расчет вес и плотность тканей, сосредоточив внимание на балансе взаимодействия фасций, он изобрел систему, позволяющую контролировать потоки энергий, пронизывающие живые поля костей и прочих тканей организма. Остеопатия, которая родилась как метод физического исправления механических нарушений в организме и внешне в чем-то даже напоминала хирургию, со временем переросла себя, став виталистической отраслью. Однажды целители узрели и последовали за отблесками мириадов потоков «текучего света» и неожиданно обнаружили себя находящимися внутри витального принципа ― отныне им предстояло иметь дело с самой жизнью.