Передо мной хромает по платформе худощавый человек, ему лет сорок, сорок пять, не больше, стопу отводит вбок так, что создается впечатление: он старается для окружающих людей, да и клюшка у него, скорее всего, для той же цели, иначе не уступят место в электричке. И, глядя на него, я вспоминаю...
Доктор Аверьянов из Центрального института травматологии и ортопедии. Он шел за мной по коридору и сказал: "Вы так никогда не выздоровеете. Не отставляйте стопу в сторону, не берегите ногу, шагайте через большой палец". Я послушался и через три недели уже катался с подмосковных горок на своих любимых горных лыжах!
Второй интересный человек (точнее, его книга "Искусство не стареть") - доктор Томас Ханна. Он открыл в Америке клинику и успешно лечит в ней пациентов от хромоты, косорукости, кривошеи и других "пожизненных" изъянов.
Ханна первым догадался (и поведал миру), что в коре головного мозга "отпечатываются" позы человека: нормальная и болезненная. И болезненная, если там застрянет надолго, не позволяет вспомнить человеку, каким он был прежде. Ханна назвал это явление "ретроградной амнезией" - потерей памяти на свое здоровье (человек здоров, а все еще хромает!).
Книгу эту дал мне почитать ученый В.А. Новоселов, читатель нашего журнала. Я проглотил ее. Но она оказалась настолько уникальной (хотя литературно была далека от совершенства), что кто-то из друзей Новоселова ее "зачитал". От книги остались мой коротенький конспект да вехи в памяти.
Как же Ханна вылечивает своих "неизлечимых" пациентов?
Первое правило - симметричные движения, то есть движения не только одной больной ногой или рукой, но и здоровыми. Иначе толку не добьешься.
Второе правило - разнообразных движений в лечебном комплексе должно быть очень много.
Третье правило - упорство и настойчивость.
Напомню, сколько лет лежал в постели знаменитый Валентин Иванович Дикуль и пытался двигать (через систему блоков) парализованными ногами: шесть лет! И лишь на седьмой год ноги подчинились его импульсам-приказам: он встал, пошел, вернулся на арену цирка! "Будь мне тогда лет тридцать, я вряд ли сумел бы все это повторить, - признается Дикуль, - но тогда я был юн и не мог смириться с тем, что останусь неподвижным".
Доктор Ханна вылечивает хромоту, кривошею и другие "неизлечимые" недуги быстрее. Несравненно! И в том нет ничего удивительного: у Дикуля был поврежден спинной мозг и нарушены проводящие пути, связующие голову и ноги, а у пациентов Ханны проводящие пути целы. Причина недугов - в ретроградной амнезии.
Что же происходит в коре мозга при этой самой ретроградной амнезии? "Отпечаток" от больной ноги, руки или кривой шеи не нейтрален, а активен. Он как бы борется за свое существование: шлет искаженные нервные импульсы к больной ноге или руке, не позволяет им исправиться. А чтобы сгладить их влияние, победить, необходимы настойчивые симметричные движения с обеих сторон тела.
Алеша Мошкин из Сибири - чемпион параолимпийских игр. В детстве потерял обе ноги под колесами вагона. До этого несчастья, занимаясь в спортшколе, отлично владел слаломными поворотами. "Когда культи зажили, - рассказывал он, - я вставил протезы в лыжные ботинки и поехал. Никаких проблем!" Горнолыжные движения ("отпечаток") крепко-накрепко сохранились в его мозге.
Я думаю, пришла пора для понимания сути привлечь на помощь другого ученого - атомщика Ивана Андреевича Леднева, которого хорошо знают читатели нашего журнала. Когда я не смог вылечить прибором "Эледиа" одного пациента с запущенным остеохондрозом, Леднев мне сказал:
"А я бы его вылечил. Вы лечили через одну больную ногу, а надо было лечить через две ноги. Электронное равновесие необходимо"
То же самое подтвердилось позже при лечении неврита лицевого нерва. Преподаватель Ю. П. Макаров, выпуская нас, врачей, из Центрального института рефлексотерапии, предупреждал:
"Пока руку не набьете, не беритесь за лечение неврита лицевого нерва. Он коварен. Вколете не туда иглу, и больной вас проклянет: его либо еще сильнее перекосит, либо боль усилится..."
А я еще до поступления на курсы повышения квалификации врачей вылечил нескольких больных от неврита лицевого нерва, после окончания курса - еще нескольких страдальцев, без всяких осложнений. Почему? Биологически активных точек на лице и теле очень много, а в ту пору разрешалось вкалывать за один сеанс не более пяти-шести иголок. Выбрать нужные точки было очень трудно. Ну а я, умудренный ледневским напутствием и его методикой, обрабатывал слабым током отрицательной полярности (от прибора "Эледиа") сразу много симметричных точек, чем добивался равновесия!
В древнекитайской медицине, между прочим, существуют точки под названием "лопункты" , через которые, воткнув иглу, специалисты переводят энергию (или электроны) с одного меридиана на другой. Уравновешивают их.
Еще напомню, что тоже очень важно, как Леднев объяснял появление первых признаков заболевания: нарушением электронной проводимости по нервной системе человека на тончайшем уровне синапсов, а оно возникает из-за дефицита свободных электронов: добавил их от обыкновенной батарейки - проводимость восстанавливается, болезнь исчезает.
Доктор Ханна о приборе "Эледиа" и методе Леднева ничего не знал (и до сих пор не знает), но их идеи, если вдуматься, где-то в глубине пересекаются.
Итак, электронное или энергетическое равновесие, при лечении о нем необходимо помнить. Для теоретиков добавлю: Леднев считал, что вокруг перемещающегося электрона движется энергетическое поле.
В связи с изложенным не могу обойти молчанием гипотезу Леднева о злокачественных опухолях: на уровне синапсов, по Ледневу, происходит сбой энергетического кода - вместо одновибратора он начинает работать как мультивибратор. Что это значит? При нормальной передаче энергетического кода к клеткам поступает сигнал-приказ "растите" , а вслед за ним идет сигнал "затормозитесь" , при сбое же сигнал о торможении не доходит. И раковые клетки начинают расти безудержно. Они перехватывают и пожирают энергию, идущую к нормальным клеткам, истощают их, приводят к смерти. (Вспомните, ведь именно этим и отличаются раковые клетки от здоровых.)
А что происходит, по Ледневу, в центре управления - в головном мозге? Там возникают очаги хронического возбуждения, своеобразные "отпечатки" ракового заболевания, которые начинают посылать искаженные энергетические импульсы в другие родственные ткани тела, где возникают метастазы - дочерние злокачественные опухоли.
Прав Леднев или нет, не знаю, в одном лишь убежден: гипотезу Леднева (как, впрочем, и теоретические взгляды Ханны, Дикуля) перечеркивать мы не имеем права. Тем более что за год до смерти Леднев рассказал о том, что "нащупал", каким образом можно перевести назад (при сбое кода) "мультивибратор и одновибратор" и прекратить рост злокачественной опухоли. Но где и у кого остались его записи, догадки, наработки - неизвестно. Увы, у меня их нет.
Доктор Л. И. Красов - еще одна выдающаяся личность с уникальной биографией и уникальными идеями. До беды он работал хирургом в Институте Склифосовского, имел и высшее физкультурное образование. Жил на Лесной улице в Москве, недалеко от метро "Новослободская", где тогда размещалась редакция нашего журнала. Передвигался, сначала опираясь руками на две самодельные "тачки" на четырех колесиках (современных "ходунков" для обучения ходьбе людей, сломавших шейку бедренной кости, в ту пору не было). Я посещал Красова на его квартире - мы понимали друг друга с полуслова.
В тот роковой день после дежурства он напрыгался в Подрезкове с трамплина. Шел домой, а ему навстречу попались друзья с лыжами: "Пойдем, еще попрыгаем!" Они вернулись. Залезли на эстакаду для разгона... А за это время местные мальчишки соорудили из снега на приземлении свой трамплин - "скачок". Невидимый, дурацкий! Он и швырнул Красова влево, а там, на выходе из "радиуса", стоял деревянный столб. Доктор угодил в него, и позвонки поясничного отдела выскочили в сторону, пережали спинной мозг... "Паралич обеих ног и тазовых органов" , - мгновенно понял хирург. Дождался "скорой" , сам руководил своей эвакуацией до Института Склифосовского, а там, на его беду, дежурил молодой самоуверенный хирург: он обкусал щипцами Красову нервы, выходящие к ногам из поясничного отдела позвоночника. И распорядился вывести коллегу на каталке ближе к моргу.
Но Красова эта участь не устраивала. Он позвал к себе медицинскую сестру, которая, как утверждали, была влюблена в него, и попросил никого не слушать, не обращать внимание на его стоны: осторожно вытягивать за стопы и переворачивать с одного бока на другой (по нескольку раз в день), чтобы не начались пролежни. Сестричка плакала, но вытягивала и переворачивала!
Таких методов лечения до Красова в медицине при подобных травмах никто не применял и никто не одобрял: беда случилась - примирись с судьбой, не рыпайся, лежи!
Конечно, с точки зрения профилактики травматизма при прыжках с трамплина Красов допустил ошибку: нельзя было не глядя ехать сверху, место приземления полагалось тщательно проверить. Но кто посмеет Красова критиковать?
Во-первых, он остался жив (а это уже чудо!). Во-вторых, он встал на ноги и ходил (пусть и с опорой на две палки). В-третьих, он разработал принцип лечения для других парализованных людей. И когда наша олимпийская чемпионка по гимнастике Елена Мухина, сорвавшись со снаряда, сломала позвоночник, Красов рвался к ней, чтобы поставить ее на ноги, но его не допустили: организовали "круговую оборону".
А к тому времени методика русского врача просочилась за рубеж. И Тодор Живков (тогдашний руководитель Народной Республики Болгарии) привозил Красова к своей дочке, которая попала в автокатастрофу и лежала неподвижной.
В судьбе Красова есть еще штрихи, о которых непременно надо рассказать.
Штрих первый: он был убежден, что, если бы самоуверенный хирург (из самых лучших побуждений) не обкусал ему тогда щипцами нервы, выходящие из позвоночника, Красов ходил бы на своих ногах без искусственных подпорок.
Штрих второй: ни в одной московской больнице или клинике в то время врачу Красову не нашлось места для работы. Его не принимали. Он жил на скудную пенсию инвалида I группы.
Штрих третий: в своей квартире на Лесной доктор создал уникальную методику для восстановления парализованных людей (в форме дневника - живого, эмоционального!). Прочитав, я горячо рекомендовал рукопись к печати. Но, как это часто бывает, она долго ждала своего часа...
Ну а почему идеи Красова мне сразу были понятны и близки? Еще до встречи с ним я сорвался со скалы в горах Тарбагатая. Ударился поясницей и крестцом о камни. Еле добрался до палаток геологического лагеря. Ехать на рентген за 300 километров отказался: от тряски в кузове машины мог бы умереть от болевого шока. Лечился сам: лежал на жестком основании (в палатке на фанере), ворочался со стоном с боку на бок, медленно ходил, опираясь на две палки. Ходьба меня лечила. Лечила и гимнастика, очень осторожная, посильная, упорная.
Зимой я встал на лыжи и выиграл во Франции международные состязания по слалому среди журналистов. Упражнялся, и спина меня не беспокоила. Ну а рентгеновский снимок умудрился сделать лишь через два-три года. Короче говоря, ничего не зная о методе Красова (при своих вколоченных переломах крестца и двух поясничных позвонков), я вылечился в горах по его системе.
Рискованно? Конечно! Но у меня не было другого выхода.
